Количество банкротств компаний в России постоянно увеличивается вне зависимости от экономической ситуации. При этом зачастую должники оказываются вообще без имущества, и банкротство заканчивается ликвидацией бизнеса без погашения долгов, рассказали РБК в Федеральной налоговой службе.
Число юрлиц, находящихся в процедурах банкротства, возросло за семь лет на 41,5%, с 25 855 до 36 596, с 2012 по 2018 год. Таким образом, в банкротстве находится чуть меньше 1% всех действующих юрлиц в России.
Рост числа банкротств связан в основном не с экономическими причинами, пояснил изданию заместитель руководителя Федеральной налоговой службы (ФНС) Константин Чекмышев. «Именно пострадавших должников в России в пределах 10% — тех, кто обанкротился из-за неправильной бизнес-модели и других объективных обстоятельств. В основном мы видим, что компании осознанно идут к банкротству для списания долга», — рассказал Чекмышев.
Экономическая ситуация все же продолжает во многом влиять на растущее число банкротств, считает юрист практики несостоятельности и банкротства КПМГ в России и СНГ Артем Баринов. «Стагнация препятствует выходу предприятий на положительную динамику по финансовым показателям. Кроме того, представители бизнеса отмечают отсутствие реального снижения фискальной нагрузки на бизнес. Неплатежи отдельных предприятий влекут за собой по цепочке дефолт их контрагентов», — пояснил он.
Безусловно, есть банкротства, когда компании попадают в безвыходную ситуацию из-за экономических проблем, отмечает адвокат, партнер «Ковалев, Тугуши и партнеры» Сергей Кислов. В случаях же прямых злоупотреблений предприниматель изначально намерен списать долги, уводит активы на другое лицо, а задолженность пытается списать черезбанкротство. Или же бизнес испытывает реальные проблемы, но вместо того чтобы раздать долги, начинает выводить оставшееся. «Таких банкротств, к сожалению, в России 90%», — отмечает Кислов.
Банкротства в России неэффективны, потому что большинство процедур контролируемое. Зачастую компании наращивают искусственную задолженность: например, заем не идет на производственную деятельность предприятия, а проходит транзитом, формируется «круговая» задолженность или просто фиктивный долг. «При этом сами должники редко начинают процедуру, пытаясь избежать подозрений в преднамеренном банкротстве», — отмечает заместитель руководителя ФНС.
Истинные намерения аффилированных кредиторов в большинстве случаев направлены не на то, чтобы вернуть задолженность наравне с частными кредиторами, а чтобы получить контроль над банкротством, отмечает Кислов.
Реализация имущества проходит неэффективно из-за низкого спроса и конкуренции на торгах. «Понимают, как купить имущество при банкротстве, только специалисты. Выявляются злоупотребления, направленные на устранение независимых покупателей, в том числе потому, что бенефициары в контролируемых банкротствах ставят перед арбитражными управляющими цель вернуть активы под их управление», — рассказал Чекмышев.
Доля вводимых судами реабилитационных процедур составляет всего 1,2%. «Финансовое оздоровление и внешнее управление, к сожалению, часто переходят в конкурсное производство. Доля успешных реабилитационных процедур — всего 0,2%. Лишь каждое 500-е банкротство приводит к оздоровлению предприятия», — рассказал заместитель руководителя
Автор: banki.mirtesen.ru
Контакты:
Адрес: Замоскворецкая, 1165214 Москва,
Телефон:+7 495-297-311-23, Электронная почта: contact@ahier.ru 