Тонино Гуэрра (сейчас он живет неподалеку от Римини, в городке Пеннабилли, который украсил собственными очаровательными и забавными изобретениями, воплощая в жизнь удивительные образы, которые рождаются в его голове) однажды позвонил мне из своего дома в Сантарканджело, чтобы поблагодарить за статью о художнике Гвидо Каньяччи (1601-1663), уроженце Сантарканджело. Этот мастер так удивительно тонко, так чувственно писал женщину, женское тело, что его можно назвать настоящим романьольским Караваджо. Все его произведения, в том числе и аллегории, необычайно эротичны: метафорические образы вечной жизни — змея над головой — и времени — клепсидра — ничуть не отвлекают внимание от обнаженных форм (Аллегория человеческой жизни, 1650). Полные губы, глаза с поволокой, нежные очертания тела — достаточно одного взгляда, и, кажется, уже чувствуешь, едва ли не осязаешь все это. Картины Каньяччи дышат романьольской чувственностью так же, как и работы другого великого мастера, Феллини. Каньяччи с полным правом можно назвать Феллини XVII в. Все, что у Феллини приобретает едва ли не карикатурные черты, имеет глубокие корни и вполне узнаваемо в романьольской культуре.
Творчество Гвидо Каньяччи
Творчество великого режиссера, несомненно, предвосхитили произведения этого удивительного художника, воспевавшего любовь, сексуальность, жизнь, осмелившегося писать картины, пронизанные эротизмом, несмотря на запреты, налагаемые Контрреформацией.
Гвидо Каньяччи удавалось обходить строгие моральные правила, скрывая эротические сюжеты за религиозными, историческими, назидательными. И все же центральным элементом его картин всегда остается тело: сразу заметно, что настоящая его цель — изобразить обнаженную красавицу, томную, нежную.
Наиболее яркое свидетельство тому — Смерть Клеопатры, наверное, самая лучшая, самая совершенная работа художника, который видел Гвидо Рени — религиозного художника-иде а ли ста, стре мив ше го ся пе ре не сти все и вся в вы со кую сферу духовного, но видел и Караваджо; он метался между ними, между идеалом и реальностью, между духом и телом, и тело в конце концов одержало верх, став ключевым элементом даже в историческом сюжете. На полотнах Каньяччи безвольно обмякшие Клеопатры сияют белизной кожи на алом бархате кресел; безупречную красоту его святых мучениц не обезображивают раны и следы побоев. Никто лучше него не способен изобразить женское тело: оно кажется живым, настолько реалистичны его нежно-розовый цвет и бархатистая мягкость кожи, к которой непреодолимо хочется прикоснуться.В первой половине XVII в. Каньяччи активно работал главным образом в Венеции и Болонье, но в последние годы жизни перебрался в Вену, где и окончил свои дни. Некоторые из его работ религиозного характера, например Призвание апостола Матфея, отличаются резкими контрастами света и тени, а также лаконичной простотой обстановки. Его самый эротический шедевр, Обращение Марии Магдалины, покинув пляжи Римини, хранится теперь на побережье Калифорнии — в музее Нортона Саймона в Пасадене. В облике полуобнаженной молодой красавицы, томно распластавшейся на полу, трудно обнаружить что-либо святое, равно как и в Кающейся Марии Магдалине со скрещенными на груди руками и огромными, полными слез глазами из церкви Санта Мария Маддалена в Урбании (заказчицы, монахини бенедиктинского монастыря Урбании, скорее всего, отказались от первого варианта картины, на котором святая выглядела слишком уж чувственно).Кроме того, в городской библиотеке Сантарканджело также выставлено несколько выдающихся произведений, таких как картина Луки Лонги XVI в. и полиптих мастера XIV в. Якобелло ди Бономо. В церкви Колледжата можно увидеть два ценных полотна Каньяччи:
- Экстаз Святого Игнатия
- Молодой Иисус со Святыми Иосифом и Элигием
Среди наиболее значительных архитектурных памятников стоит упомянуть Арку Климента XIV (уроженца Сантарканджело) — постройку XVIII в. Козимо Морелли; цитадель Рокка, возведенную в середине XV в. по воле Сиджизмондо Малатесты, незавершенную церковь Санта Барбара, строившуюся по чертежам Франческо Бибиены, и древний, еще византийский храм Микеле Арканджело.И наконец, возвращаясь к Тонино Гуэрре, я хочу рассказать, как, руководствуясь своим принципом прикладной поэзии, он вплотную занялся одним из ресторанов Сантарканджело под названием «Санджовеза». Благодаря его стараниям это кафе с открытой террасой, где подают все, от пиццы до мороженого, теперь привлекает посетителей рисунками, украшениями, написанными на стенах стихами, предметами интерьера, придуманными им самим и выполненными тщательно, но безыскусно, с любовью и стремлением сделать это место красивым и приятным, в том числе и за счет вольного обращения с традициями (которые, конечно, нужно соблюдать, но ведь ничто не мешает их немного расширить и улучшить).
Часть мебели, а также некоторые печи, придуманные Гуэррой, отступают от местных крестьянских вкусов, но они сделаны руками мастеров, которые в своем творчестве отталкиваются от коренных обычаев и создают новые образы — в полном соответствии с заветами, на которых зиждется одна из главных задач искусства: сохранять и восстанавливать свои традиции.
Автор: Admin
Прочитано:
Комментариев: 0